Старые яхтенные капитаны, да и просто моряки вспоминают времена, когда весь Одесский шельф кишел рыбой, вода была прозрачная и чистая и приятно пахла морем, а не гнилью. Дно можно было разглядеть в тихую погоду даже если под тобой больше 10 метров глубины, а уж сделать плов из мидий, ошвартовавшись возле берега так это вообще было святым делом для любого, себя уважающего кока. Сейчас картина резко изменилась – мидии зачастую вообще нет, вода мутная, рыбы совсем мало, да и дельфины стали встречаться в нашем море гораздо реже. Да и на рынке нашей черноморской рыбы встречается очень мало. Если пойти и приглядеться то наблюдается интересная картина – предлагают, как правило, или азовскую рыбу или вообще завозную. При чём предлагают уже копчёной или сушёной, а со свежей вообще хоть караул кричи! В лучшем случае предложат свежих бычков, всё остальное – свежемороженое. В чём же дело? Куда подевалась рыба из, в своё время, одного из самых рыбных морей? Где делись мидии? Что стало с водой?
Давайте разбираться вместе.
В этой статье я хотел бы обрисовать основные проблемы, связанные с северной частью Чёрного моря.
О падении численности рыбы в следствие загрязнения Чёрного моря химикатами, а в особенности, загрязнения нейстали – поверхностного слоя воды толщиной 5-10 см в котором развиваются мальки множества рыб и бесхребетных, писал ещё в 1970 году замечательнейший специалист и педагог академик Ювеналий Петрович Зайцев. После этого произошло ещё несколько глобальных изменений, которые превратили северо-западный шельф Чёрного моря и акваторию Крыма из «житницы» Чёрного моря в полупустыню.
В своё время Чёрное море славилось скумбрией или как её ещё называют макрелью, это была одна из важнейших промысловых рыб, которую ловили, в том числе в большом количестве и рыбаки-любители. С 1969-1970 года эта рыба «ушла» и сейчас встречаются единичные экземпляры. Многие учёные связывали это явление с активизацией главного врага скумбрии – луфаря, тем не менее, эта гипотеза не подтвердилась. После долгих исследований турецкие учённые в ряде статей показали, что исчезновение черноморской популяции скумбрии, прежде всего, связано с интенсификацией загрязнения мраморного моря, где скумбрия нереститься, бытовыми и промышленными отходами, а так же интенсификацией транспортного потока. Эти два фактора создали химический и акустический барьер для скумбрии.
Следующая жертва, про которую следует вспомнить – осетровые Чёрного моря. В начале века осетровые давали до 20% улова, сейчас они практически полностью уничтожены. Прежде всего, это проблема связана с зарегулированием рек с помощью плотин, которые перекрыли огромному количеству осетровых пути нерестовой миграции, но достаточно большая часть осетровых нашла не зарегулированные речки для нереста, но тут ослабленную популяцию бездумно и хищно добили. И тут проблема, прежде всего, в варварском браконьерском вылове этих ценных рыб. Александр Романович Болтачёв подчёркивает важную роль, которую сыграли в уничтожении осетровых турецкие браконьеры, оснащённые новейшими эхолотами, системами навигации и дистанционно управляемыми орудиями браконьерского лова, которые появились у турков ещё в 80-х годах. Сейчас браконьеры долавливают «последних из могикан». Лично меня приводит в жуткое возмущение один только вид маленьких 2-3 летних «шнурочков-осетрят» которых продают из-под полы на рыбных рынках черноморья ничуть не стесняющиеся барыги. Следует заметить, что в Азовском море ситуация не лучше – акватория там давно разбита по квадратам и протраливается самым безбожным образом.
Ещё одной достаточно редкой рыбой стал калкан – черноморская камбала. Сейчас во всю бьют тревогу по поводу снижения уловов, практически полного отсутствия икры в планктонных пробах в нерестовый период, уменьшение размеров облавливаемых особей, преобладание самцов над самками. Основной причиной, по мнению специалистов Института биологии южных морей является интенсивный траловый промысел, проводящийся зачастую браконьерскими методами.
Основным браконьерским методом, который наносит наибольший вред морским экосистемам, является донное траление. Хотя официально оно запрещено ещё в середине 1970-х годов, рыбаки им абсолютно не брезгуют, о чём свидетельствуют многочисленные следы донных тралений, отснятые подводными роботами и множество косвенных данных.
Чем же так опасно донное траление? Днём косяки черноморского шпрота – на данный момент главной промысловой рыбы Чёрного моря концентрируются преимущественно в придонном слое, и для их успешного облова требуется проводить траление в «касание с грунтом», при этом облавливается не только шпрот, но и рыбы донно-придонного комплекса. При этом, чтобы трал максимально прилегал к грунту и максимально распахивался, используют специальные траловые балластные доски и катки. Эти катки и доски перепахивают весь донный грунт, и то что не попадает в трал, как правило, просто раздавливается под тяжестью балласта. При этом уничтожаются все придонные места обитания рыб и других гидробионтов, уничтожаются моллюски-фильтраторы – основа кормовой базы множества рыб, в том числе и осетровых. Кроме того, поднявшаяся муть разносится на десятки километров и резко уменьшает прозрачность, зачастую до 0. При чём это не преувеличение! У меня самого на практике были случаи, когда на глубинах свыше 10 метров я натыкался на течение несущее взвешенный ил, вода в этом течении была цвета кофе с молоком, прозрачность такая же. Естественно жить в такой грязной воде практически невозможно для большинства видов. Даже через некоторое время, когда заиленная вода будет разбавлена более чистой, она всё равно будет понижать прозрачность, что негативно скажется на прибрежных полях водорослей – на глубинах больше 10 метров им просто не будет хватать света для фотосинтеза.
По правилам тралить разрешено не ближе чем в двух морских милях (1 морская миля = 1852 метра) от берега, я же лично видел и выслушивал свидетельства местных рыбаков о фактах траления 200 и даже в 80 метрах от берега, в зоне, где активно растут макроводоросли. Такие акты браконьерства - это в десять крат большее преступление! Мало того, что уничтожается придонная фауна, выкашивается флора, которая не только обогащает воду кислородом и чистит её, но и даёт пристанище огромнейшему количеству животных. В тех местах, где растут водоросли концентрация жизни в 1000 раз больше чем на голом песчаном дне. Многие рыбы (тот же сарган) используют водоросли для откладывания икры. Кроме того, выкошенные водоросли в процессе гниения увеличат количество органики в воде, уменьшив тем самым количество кислорода.
Ещё одним серьёзнейшим врагом как рыб так и беспозвоночных Чёрного моря является дальневосточный вселенец рапана Rapana thomasiana. Это хищный брюхоногий моллюск, появившийся в Чорном море во второй половине 1940-х годов. Чем же он так опасен? Рапана питается моллюсками фильтраторами, а так же не брезгует падалью, таким образом, этот моллюск подрывает кормовую базу многим видам рыб, а так же крабам – основным падальщикам Чёрного моря. Кроме того, уничтожая фильтраторов рапана, способствует замутнению воды, что в свою очередь приводит к сокращению биомассы макроводорослей, что опять же приводит к повышению мутности. Естественных врагов у рапаны нет, кроме разве что рыбы пещанки, которая поедает личинку рапана, единственный враг во взрослом состоянии в наших водах это человек. Вроде-бы - ловить эту рапану и кушать, тем паче, что она полезна для зрения, для потенции и для профилактики онкологических заболеваний, но как бы не так – вылов рапаны квотирован. Логика введения этой квоты на вид вселенец непонятна – это всё равно, что вводить квоту на вылов тараканов у себя дома, тем не менее, квота существует и госэкоинспекция доблестно гоняет всех ловцов рапаны даже любителей, закрывая при этом глаза на браконьерские донные траления.
Нельзя не вспомнить здесь и о бездумном загрязнении рек, которое привело к почти полной гибели главный оазис жизни на северо-западном шельфе Чёрного моря – филлофорное поле Зернова. Благодаря тому, что на северо-западном шельфе имеется достаточно устойчивое циклоническое круговое движение оторванная штормом или течением красная водоросль филлофора собирается на дне в центральной части северо-западного шельфа. Это скопление было открыто ещё в 1908 году известным гидробиологом С.А.Зерновым, механизм образования этого поля схож с механизмом формирования Саргассового моря, с той лишь разницей, что саргассовые водоросли плавают на поверхности воды, а филлофора плавает около дна. Площадь этого поля составляла 11 тысяч квадратных километров, биомасса, по разным оценкам от 6 до 10 миллионов тонн. В этом огромном подводном лесу естественно жило огромное количество живности – около 100 видов бесхребетных и около 40 видов рыб. Но начиная с конца 60-х годов развитие событий в экосистеме Чёрного моря пошло таким образом, что прозрачность воды в северо-западной части резко упала, прежде всего, это произошло благодаря зарегулированию рек и бездумному внесению удобрений на сельско-хозяйственных угодьях. В результате филлофора стала погибать, а её поле сокращаться в размерах. К началу 80-х оно сократилось до 3 тысяч квадратных километров, а к началу 90-х осталось всего 500. Итак, поле сократилось в 22 раза! Естественно сократился и биоценоз. На данный момент ситуация с полем Зернова не ясна, но даже если пойдёт процесс восстановления, то по мнению специалиста из Института биологии южных морей Наталии Афанасьевны Мильчаковой, понадобится около 50 лет чтобы восстановить биоценоз.
Наконец хочется рассказать про еще одного незваного гостя в Чёрном море, который совсем недавно, в 1980-х годах, проник в акваторию, но успел наделать приличного «шороху». Речь пойдёт о гребневике мнемиопсисе Mnemiopsys liedyi. Предполагают, что его завезли к нам из прибрежной зоны атлантического побережья Северной Америки. Первые его экземпляры были замечены в 1982 году. Гребневик на 99% состоит из воды, быстро растёт, достигая в длину 10-11 сантиметров, обладает высокой плодовитостью, основной его пищей является зоопланктон (беспозвоночные, икра и личинки рыб). К концу 80-х биомасса мнемиопсиса в Чёрном море приблизилась к одному миллиарду тонн! Понятное дело, что, не имея врагов и будучи столь плодовитым, мнемиопсис отвоевал себе львиную долю кормовой базы планктоноядных рыб, а как потребитель икры и личинок рыб стал их первейшим врагом. Самой пострадавшей стороной в этой экологической катастрофе оказалась хамса – не только одна из главнейших промысловых рыб Чёрного моря, но и пищевая база для ценных хищных рыб – саргана, луфаря, лосося и др. Кроме того, при размножении мнемиопсис выделяет столько личинок, что видимость падает в 2-3 раза! Сами понимаете, как это сказывается на донной растительности, о которой мы уже говорили выше. К счастью вслед за мнемиопсисом пришёл другой гребневик – берое Beroe ovata. Он специализируется именно на поедании мнемиопсиса. В результате численность мнемиопсиса существенно снизилась, численность хамсы возросла, но естественно не до тех количеств, что были до появления этого вредителя. Кстати именно к появлению мнемиопсиса некоторые учённые приурочивают самый резкий спад численности рыбы в Чёрном море, а вслед за этим и спад численности дельфинов.
Описанная мною картина далеко не полна, она отражает только некоторые проблемы, лежащие на самой поверхности и понятные любому неподготовленному человеку. Чтобы описать всю глубину проблемы понадобится садиться за многостраничную монографию. Тем не мене очертим круг проблем перечисленных выше ещё раз: неконтролируемый, зачастую браконьерский вылов рыбы тралами, уничтожение мест обитания рыб, ухудшение прозрачности воды и её загрязнение химикатами, уничтожение хищниками-вселенцами кормовой базы и животных-санитаров моря (фильтраторы).
Что же делать нам – простым рыбакам, подводным охотникам, яхтсменам, в общем, любителям моря?
Я ни в коем случае не буду призывать отказаться от рыбалки на море – спортивный лов (если он действительно спортивный на донку, поплавочную удочку, самодур, а не сетями) это меньше 0,1% от промышленного лова. Как раз рыбаки спортсмены могут замечать факты браконьерского лова и сообщать в экоинспекцию, подавать иски и жалобы.
Кроме того, и это давно уже пора понять горе-чиновникам, которые сидят в кабинетах и слабо себе представляют что же творится в море, необходимо отменить всякое квотирование на вылов рапана, а наоборот стимулировать этот процесс.
В-третьих, необходимо стимулировать марикультуры – морские фермы по выращиванию рыб и моллюсков, прошло время дикой охоты и собирательства в море, пришёл час морского фермерства! В Испании, Франции, Италии, Греции и Турции это давно уже поняли и получают с морского фермерства суперприбыли, у нас пока что картина печальна и удручающа – законодательной базы нету, льгот и финансовой поддержки тоже, наоборот, везде натыкаешься на каменную стену непролазной ещё советского образца бюрократии и новомодного взяточничества по любому поводу.
В-четвёртых, можно создавать искусственные рифы как места жизнеобитания гидробионтов, при чём такие сооружения могут нести сразу несколько функций: «дом для рыб», антитраловое заграждение, эстетический элемент подводного ландшафта для посещения дайверами. Если вы захотите сделать что-то подобное, знайте – не надо начинать с нуля, уже есть сплочённая группа энтузиастов, которая проводит каждый год фестиваль искусственных рифов, надо просто с ними связаться, и они проконсультируют и помогут.
И наконец, будучи на море старайтесь не засорять море и прибрежный пляж, не лить моющие средства, порошки, гели и т. п. в море – для того чтобы убить многих гидробионтов достаточно концентрации 1 мг на литр воды!
Любите море! И оно ответит вам щедростью и взаимностью.

Александр Заклецкий.